иногда холодный, горький, мерзкий растворимый кофе, простоявший у раскрытого окна всю ночь и все утро, становится самым действенным лекарством. причём от всего.

когда часы били полночь, я решительно не хотела ничего загадывать. нг не удался, было тухло и после бутылки вина хотелось только лишь спать. мне подсунули бумажку, а объяснять, почему я не буду загадывать желание, я не хотела. достаточно странностей. меня и так называют Полумной Лавгуд любой компании.
на клочке карандашом я мелко написала, чтобы никто не смог прочитать: "хочу, чтобы со мной случился М."
черт, я ведь не верю в желания. я не верю во всеобъемлющие чудеса как таковые. я верю в маленькие, и мне этого достаточно. я верю в силу слов и букв, и мне кажется, что они меня не отпустят, пока я не умру, так и буду жить, а в голове будет крутиться эта фраза.

я буду пробовать, пока не получится. мне плевать, что это немного бредово звучит.
сегодня я опять упустила момент. я уже начинала ощущать, как перестаю чувствовать свое тело, но мне казалось, что нужно ещё немного времени, чтобы мозг тоже находился в полусне, а не выдавал бредовые мысли, а в итоге я провалилась в сон. но точно помню, что мне что то снилось - это было связано с дубовыми листьями.
и ещё я постоянно натыкаюсь на упоминания про сны в книгах. читаю 2 рассказ Фрая, и в каждом из них фигурирует сон. во втором рассказе даже даётся отсылочка к науке, занимающейся исследованием осознанных снов (окей, якобы науке).
посмотрела вчера "Свет в океане". давно я такого потрясения не испытывала. мы с Алинкой ещё осенью хотели сходить на него в летний кинотеатр на вднх, хорошо, что не пошли, ибо в моих слезах бы утонул весь кинотеатр. всегда так с фильмами - либо засыпаю, либо неистово реву. что поделать, сэ ля ви.
кстати об Алинке. волнуюсь за неё. опять она пропадает, отвечает односложно и вообще.

И вот скажи пожалуйста, что за хуйню ты творишь день за днем. Расскажи мне про свою гребанную веру и про то, какая ты хорошая. Про то, что Господь существует. Про справедливость, уважение к чувствам людей. Пожалуйста. Говори, какие лучи добра ты сеешь каждый хуев день, давай там про внутренний мир, про тонкую душевную организацию и про все то, что обычно загибает твой лживый рот.
Про то, как я, блин, тебе нужна.
Твою мать. Ты же была тем единственным человеком, который без слов понимал меня, и где все это? Куда испарилось? И почему мне так грустно и нестерпимо каждый раз, когда я натыкаюсь на наши переписки, фото, места, улицы, мечты.
Скажешь, я первая все это начала? Первая уехала, первая отдалилась? Я сейчас проматываю в памяти этот период жизни и не могу вспомнить, когда весь этот ад начался. В этом я тоже виновата, конечно, я понимаю. Я все понимаю.
Но плиз скажи, тебя это волнует? У тебя есть эта пробоина внутри, и пыталась ли ты утихомирить это чувство, от которого не болит, а саднит, так неприятно тянет, не отпуская ни днем, ни ночью? Ты плакала, вспомнив песню, идя при этом по улице? Бьюсь об заклад, что нет.
И знаешь, чего мне больше всего хочется? Послать тебя нахуй, сжешь эти 10 лет близкой дружбы, удалить тебя из друзей отовсюду, удалить переписки и все на свете. Выкинуть все, что когда то связывало нас. И, клянусь, я так и сделаю.

я просто знаю, что это возможно. фактически, если можно выходить из тела, то и осознанные сны - вполне реальная вещь. по крайней мере, я правда в это верю.
и у меня не было страха, когда я проснулась по будильнику и через 10 минут и легла снова. раньше я, только думая об этом, начиналась трясти. меня дико пугал тот факт, что я окажусь в кромешной темноте или в своей комнате с зеркалом, а зеркал я боюсь и смотрю в них по мере надобности. проходя мимо, лишний раз не поворачиваю голову в его сторону. к чему я про темноту. за это не люблю ночи и ходить по темноте. боюсь того, что там обитает. нет, даже не так. я боюсь того, что сможет обитать в темноте. мне сложно это объяснить. но я себя вполне понимаю.
а в этот раз я не боялась. только упустила весь момент. но буду пробовать дальше. радует вот что - после того, как заснула во 2 раз, мне снились сны. а раз они снятся, значит, в них вполне можно быть. главное вовремя поймать момент. и постараться записывать сны сразу после пробуждения.
и, наверное, не надо на ночь пить кофе. на мой сон он мало влияет, но кто знает.
я в таких непонятках. я не знаю, что делать. как мне понять, что - простая любезность, а что выходит за её рамки?
мы обнимаем друг друга при встрече, но это, думаю, в пределах нормы. но однажды, попросил у меня воды, и передал потом мне бутылку, держа двумя руками (хотя лол можно же одной) и дотронулся до моих рук. я знааааааю, рассуждаю как пятиклашка, но эта мысль не даёт мне покоя.
как и череда странных совпадений.

я пыталась писать на бумаге. но там выходит все слишком сумбурно. тетрадь годится для более хороших сочинений, когда мне дают задания, например, написать историю про солнечного зайца или замок. и хотя в последнее время мне чертовски не хочется быть социо-птицей, вконтакте я не могу оставить, хотя бы из за одногруппников и всякой сессионной мути, ваттпад - потому что там пишет Оля и Женя, инстач - не знаю, зачем он мне, ну а тейсти… от нечего делать надо же чем то заниматься.
кстати. забавная история. решила восстановить старую страницу, через пять минут после восстановления приходит оповещение - один мой знакомый добавил в друзья. снова. и я такая "хммммммм то есть ты хочешь сказать, что удалил, когда меня взломали, а вот теперь я восстановилась и ты добавился снова?))0)" может, думал, что я ему напишу. а вот это правда смешно. не в плане того, что я такая мразь высокомерная, просто очень неловко, когда 28 летний чувак зовёт тебя пить пивас. ну да ладно.
на несколько дней послала старые наваждения к чертям, а потом приехала домой и вот вторые сутки не могу найти себе места. хожу по комнате, как сумасшедшая, не понимаю, чем себя успокоить. мотаюсь к родителям. потом снова домой. скучаю.
может, начать вязать, хочу большой яркий шарф на весну. а ещё хочу устроиться на работу и накопить на Вильнюс и его окресности, а еще ничего не хочу, вообще ничего, совершенно ничего.
честно говоря, меня совсем достала зима. ненавижу пуховики и колючие свитера, стописят носков и все такое. волосы выбираются из под шапки и им плевать, что каждый раз я фигачу пускай символический, но хвост, руки мерзнут и им тоже плевать на теплые варежки, губы трескаются, и им плевать, что в моем арсенале куча гигиеничек и вазелин (от всех бед и напастей). а завтра сся и история литры, и мне все нужно успеть до шерлока.

помни меня молодым и зеленым

господи, как все привыкли орать о своём одиночестве. хочется пробить таким людям голову кирпичом.
мой примитивный разум играет в такие забавные игры со мной: смеётся над тем, что у меня так часто хорошо получается.
и вот мне тоже хочется ударить себя кирпичом. и мне хочется, чтобы два моих танцора - правое и левое лёгкое - прекратили свой демонический хоровод. а сердце, та самая штуковина, что так отчаянно хочет выпрыгнуть из моей нутри и та самая штуковина, что доставляет мне кучку проблем (они похожи на кучки жухлой листвы, что сгребает внутренний дворник с разных и потаенных уголков души) высвободилось наконец из под власти пьяного шамана. шаман, ты достал меня, ты сделал из ведьмы добрую феечку, а мне надо бы зелья варить да людей травить, а я вместо этого пеку пироги и обнимаю детей. я не верю тебе, шаман.
я не верю тебе, сердце.
так вот. к вопросу об одиночестве. у меня есть два танцора и шаманское сердце, внутренний дворник и колотящий двигатель, который время от времени колотит меня по рукам за неповиновение, как учитель по специальности в музыкальной школе, заставляя съеживаться от страха, который хрен знает откуда берётся. наверное, внутри меня ещё живёт прялка, которая сплетает нити страха в один гармоничный узор. и того уже целый цыганский табор.
а ещё есть генератор чужой ненужной боли.
получается, что я просто напросто механизм. только я какой то неправильный механизм. все время вот ломаюсь.

иногда у меня такое чувство, что я сейчас своим хребтом пробью стену.
стену в комнате. или стену между мной и

пора мне это понять - есть огромная стена, железобетоннокирпичная. да и свернуть на фиг эту лавочку. правильно мне говорил сэр Макс - ничего не выйдет.

пора признать - у меня нет ни выдающейся внешности, ни крутой фигуры, ни модного шмота. я не веду модный инстаграм и так далее. я не умею быть классной. мне даже, блин, поныть об этом некому.

а я тоже устала, представляешь?! мне надоело биться об эти гребаные стены и я не знаю, встречу ли я когда нибудь дверь на своём пути или окно, чтобы выбраться наконец наружу. пробивать стены каждый раз? о, благодарю за такой благородный вариант, пробила я как то раз, а за ночь она снова выросла, так что спасибо, я не голодный.

и порой у меня возникает мысль, что вот, держусь из последних сил.

я так думаю, когда вспоминаю про то, что поступила с энным количеством человеков.
или когда хожу по улицам и переулкам моего города и вспоминаю, как ходила раньше с Таней. а потом она отдалилась от меня, её Москва забрала, и все на этом.
когда я вспоминаю о родителях. и о бедной маме. и о сестре, которая охамела в край.

добавим ко всему этому сессию. и то, что меня тошнит от словообразования, курсовой и всех дедлайнов. прибавим постоянные резкие приступы страха, скачущее настроение и головную боль, как будто скинхед в берцах пинает голову, как футбольный мяч.

а что я делаю?
я иду в душ, учу словообр и стишочки. глажу рубашку на завтра. и это гораздо сложнее, чем помирать от скуки.
мне тоже хочется никуда не выходить из дома и ничком лежать на полу.

когда прошлое запускает в тебя свои когтистые лапы и кажется, что оно, словно болотный король, тащит на дно своего мшистого подводного царства, нужно замереть. раствориться в тишине, воздухе, стать морем. представить себя маяком, статичным, заброшенным или нет, стоящим на берегу, омываемым прохладными волнами. вдохни этот воздух. чувствуешь, как капли воды разбиваются, вытачивая твой каменный каркас? слышишь крики чаек? плеск волн, остывающих у твоего основания? снование мелких рыбешек и крупных рыб? мимо проплывает кит. ты не спишь - и он не спит. ты закрываешь глаза - и глаза закрывает он. это всего лишь сон. сколько всяких переживаний можно было бы избежать, сказав всего лишь простую фразу: "это просто сон"?
я стираю чёрные стрелки, из-за которых меня называют птицей, обнажаю зелено-серые глаза. я обнажаю брови, и без теней, которыми я упрямо пытаюсь приподнять их уголки, они становятся почти прямыми. снимаю аметистовые длинные серьги, купленные на прошлой неделе в лавке со старинными безделушками. собираю непослушные кудри в хвост, - и встаю под напор прохладной воды. я маяк. я статична. я спокойна. я включаю внутренний свет, и он бесстрашно смотрит сквозь чёрную гладь прошлого, настоящего и будущего.

ты, очевидно, не осознаешь, что у тебя - самые прекрасные глаза на свете. иначе бы я даже не обратила на тебя внимания поверь, в глазах я знаю толк.
я сама себе цвет глаз выбрала, не то, что бы красивый, но мне подходящий. я взяла щепотку выцветших летних трав, одолжила у северного моря несколько капель, собрала перья лесных птиц и корочку прозрачно-голубого неба, она на вкус, как мята, если не хочешь - можешь не верить. ты - единственный человек, которому мне не хочется врать, поэтому
твои летом становятся черничными, ясными, и ты мурлычешь, как кот, которому налили сметанки в блюдечко. осенью они прозрачные и ледяные, а все потому, что осень ты не любишь (да и я, по правде сказать, тоже). Зимой они зеленовато-серые, очень похожие на мои, только светлее. а весной они вбирают все буйство красок и оттенков горных трав, радостных криков прилетевших птиц, отрывки сказочной мелодии, что играет уличный музыкант в фетровой шляпе на Арбате.
молочный туман мягкой пеленой спускается к лесу, окутывает еловые ветви и запутывает шишки. я целую тебя - это раз - и стрелки компаса указывают самое верное направление. ты целуешь меня - это два - и бубен в моей груди начинает танцевать свои шаманские танцы. Мы идём сквозь леса и реки, наше тайное место - где то в области сердца, и твои солнечные ключицы становятся ключем от всех замков. в том числе и от моего внутреннего замка в центре солнечного сплетения.

столовые приборы уже не безопасны

раздражает каждый звук. присутствие в доме толпы людей, телевизор, звонок на телефоне, гудение компьютера, разговоры. вчера у меня было четкое убеждение в том, что я все делаю неправильно. сегодня оно испарилось. надеюсь, что навсегда.
сегодня ночью проснулась от дикого озноба, надела толстовку, легла под одеяло. спиной чувствую теплое тело Алины. у этого человека такие правильные понятия о том, как надо жить, что я временами поражаюсь. и, честно, я не знаю, что она нашла такого во мне. что все во мне такого находят. лучше бы не находили, лучше бы со мной не связывались. почему я несу такой бред, Господи, что за ужасные мысли. связывайтесь мной и делитесь своими проблемами. и интересуйтесь иногда, как у меня дела. я вас всех люблю и благодарна за каждого неизмеримо близкого и даже за мимолетного человека.
кажется, сегодня в метро видела
кошмарные сны иногда перерастают в реальность, правда ведь? я не знаю, что это было - наваждение или реальный человек, но оно было. и я стояла, вжавшись в поручень, как дура оглядывалась через плечо, чтобы хоть немного разглядеть. зачем? у тебя в жизни и так проблем хватает. все, что было, то прошло, и не стоит об этом вспоминать.
мои приступы резкого страха куда то пропали. как только я купила таблетки. это типа эффект плацебо или что? во всяком случае, я убеждена, что страх этот был не напрасный. поэтому если его нет, значит, все в порядке. а это не может не радовать. мне так хочется верить в то, что я права. Настя смеется надо мной, говорит, мол, все так считают.
опять я шифруюсь в личном закрытом дневнике. Господи, когда же это прекратится.

каждый человек - это скопление больших секретов и совсем крохотных тайночек.
недавно я была вынуждена рассказать одному хорошему человеку о наболевшем секрете. не то, что бы уж прям таки секрете с большой буквы, а о том, что сидело внутри неделями и не хотело быть обнаруженным другими. я постоянно на него натыкалась - в супермаркете, в универе, когда шла домой или когда сидела на кухне ночами, но в этом и была его цель, - чтобы постоянно доставлять мне неприятные ощущения и воспоминания. и мне приходилось каждый раз превращаться в тряпку и потакать желаниям этого существа (под названием "прошлое"), ругать себя, плакать, в общем, всячески себя жалеть. бедная маленькая дашечка сидит в час ночи на кухне, рыдает и медленно опустошает запасы родительского мартини. сладкого и прекрасного, как сам господь.
постепенно вся боль притупляется. напоролась я на это внутри себя, снова получила синяк, да и черт с ним. это обычное явление. и я начинаю перегорать. я начинаю реже обращать на это внимание. типа как мне плевать, что за человек находится в моем доме, ну да, путается он под ногами, пытается мне мешать, но если перестать обращать на него внимание… и проблема сама по себе уходит. и эта вымученная боль, как ненужный старик, слоняется внутри меня со стаканом чая в дряхлых руках, шаркает, кашляет и материт весь мир, но все равно уходит в свою комнатку и со скуки засыпает. или смотрит телевизор.
когда я начинаю осознавать, что все, все прошло - я готова кому нибудь об этом рассказать. под прицел попадают близкие люди. в частности, Настя. иногда Алина. реже - Марина. просто, когда рассказываешь о том, что когда то причиняло тебе боль, ты как будто отдаешь часть этой боли другому человеку. он тебе тихонечко посочувствует, по головке погладит, обнимет, что нибудь скажет, и, вуаля, ты уже не чувствуешь себя таким несчастным.
в этот раз звезды так сошлись, разговор за это зашел, и мне, что ли, пришлось рассказать. пришлось. т.е., я сделала это немного против своей воли. облегчения при этом не почувствовав. да, меня пытались утешить, но я стояла, вздыхала и улыбалась этому замечательному человечку, а про себя все повторяла: "как бы не так, как бы не так, как бы не так" до тех пор, пока шум человеческих голосов и гул подъезжающего вагона метро не заглушил во мне внутренний голос. мне оставалось только чмокнуть его в щечку, улыбнуться, оборачиваясь через плечо, и запрыгнуть в вагон до того, как двери успеют захлопнуться. все-таки это была часть меня, с которой я еще не успела как следует попрощаться. как же я люблю себя жалеть, аж самой противно. ну да и в топку все это.

Я не знаю, закончится эта история или нет. Я даже не знаю, есть ли у неё начало. И я не знаю, как мне описать свои чувства.

Наверное, это как поддевать засохшую корочку на порезе. чувствовать ее шершавость. А потом наблюдать, как кожа вокруг раздражается, кровь тёмно-красным сгустком скапливается в одной стороне. Подхватить её пальцем, попробовать на вкус - отдаёт ржавчиной и чем то тошнотворным, но знакомым. Это всего лишь сон.

Это как наблюдать за каким то человеком, чувствуя всю его несуразность. Вот она сидит передовой мной - высокая и худая, с выпяченным животом и грудью, как тощий ребёнок, смертельно чем то заражённый. Такой же странный и одутловатый овал лица, вроде рельефный, по круглый. Кривые ноги. Странные пальцы, которые она окутывает ореолом самых изящных колец. Главное, чтобы она не заметила на себе мой пристальный взгляд. Это всего лишь сон.

Сегодня от меня убежал ещё и кофе. Вот от него совсем не ожидала. Вдобавок я налила в него отвратительного молока в соотношении пятьдесят на пятьдесят. Я ужасный человек, хуже меня нет никого на свете. Отныне и навсегда кофе бью без молока.

Я отпустила своё бренное тело, и его прибило к берегам. Это были чужие берега.

У меня назрел вопрос - что я со своей жизнью делаю не так? я как то не так веду себя в общении с другими? я навязываюсь? без умолку болтаю о себе? часто с кем то ругаюсь? почему мне так отчетливо кажется, что причина исключительно во мне?
мне так отвратительно, когда я вспоминаю про Т.
это когда нибудь пройдет? пожалуйста. отпустите меня. скажите, что я прощена. каждое воспоминание, которое я бережно сохраняла, вонзается куда то между ребрами, там, где, по сути, должно быть сердце. этот орган, доставляющий мне жалкую кучку проблем, я бы кому нибудь отдала. забирайте, пользуйтесь, мне не жалко.
мне, кажется, лучше иногда без него.

Как можно ловить момент, когда все самое хорошее заключено в прошлом? Верить в прекрасное будущее, когда есть такое сладкое прошлое?

Понимаю сейчас в эту минуту, что нельзя так думать.

Меня Алина однажды назвала прекрасным мечтателем.

Сейчас на столе лежит тетрадь с надписью "Carpe diem"

Под раковиной завелась мышка. Я, оказывается, не одна на кухне. Она такая же трусиха, как и я - прячется от каждого громкого звука.

Привет, давно не разговаривали.
Я не знаю, кому все это адресовано. Мне в будущем?
Интересно, какие вопросы я могла бы задать себе, скажем, двадцатилетней?

Ты сделала себе пирсинг? Все так же боишься сверчков? Ты пишешь хоть иногда? Сказки, рассказы, письма, заметки на клочке бумаги? Как проходят твои выходные? Ты попала на концерт Бейрут? Твои друзья - все ещё твои друзья, или и их ухватил поток времени? Ты живёшь одна? Что ты сейчас думаешь насчёт печатного дела? Ты побывала в Тромсе? Насколько хорошо ты играешь на укулеле? Ты все так же поешь? Ты мечтаешь перед сном? Ты засыпаешь в объятиях близкого человека? Я надеюсь, ты похудела? Ты носишь классную одежду? Тебе все ещё хочется сделать себе тату? Ты что нибудь изменила в своей внешности? У тебя все ещё короткие волосы? Сколько чашек кофе ты в день выпиваешь? Какие у тебя отношения с сестрой? Ты все ещё любишь зимы? Ты по прежнему ненавидишь лаки для ногтей, пудру и блески для губ?

Я-в-будущем, я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Чтобы ты была с тем человеком, которого правда любишь. Несмотря на все недостатки. Потому что это самое главное.

займись делом

И перестань, наконец, слушать Янку Дягилеву.
Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Сегодня я обо всем написала Насте. Написала целую поэму, а получила в ответ, мол, Даш, ты права. Что права? Что мне больно оттого, что я не знаю, как можно зацепить человека? ну заебись.
еще настя написала мне, что никита удалил ее из друзей. день назад заливал ей про чертов кокон, в котором хочет быть с ней, 2 недели назад целовал и обнимал. а вот теперь - взял и сошелся с бывшей. как же все просто. как это понимать? я не знаю. я ничего не знаю. я - ничего. я - просто я.
я - это я, и чего вообще можно ожидать? это же я, ну. это же я всегда не понята, не любима, не, не НЕ, НЕ, НЕ. я - это просто отрицательная частица. я - отрицательный заряд.
я - это воробей. воробьев никто не любит. только я не такая шебутная. все почему то любят голубей. хотя почему именно их? за то, что они тусуются во всяких парках, за то, что они больше воробьев? умнее? красивее? ну почему?
я - пакет с порванной ручкой. выкидывать жалко, но вместо мусорного пакета сойдет. вот и вся моя польза. вместо чего то. кого то.
интересно, я пакет с надписью "Пятерочка"? или просто черный пакет с нарисованной херней, который дают на рынке? нет, только не рынок, пожалуйста.
я - последняя таблетка. срок употребления препарата кончился, но допить как бы надо. вот меня и съедают разом, запивая стаканом чая, чашкой кофе, бокалом вина, рюмкой водки, пакетом сока, чем-нибудь, что смогло бы перекрыть мой отвратительный вкус.

Очень больно режет, когда вспоминаю все пережитое. Да, не побоюсь этого пафосного и драматичного выражения - мне больно. Наткнулась на старые фото, когда мы попали под дождь и я прыгала под ним в летнем платье босиком. И твои руки, тонкие, как голые осенние ветви. Или как оголенные провода. Дотронешься - и меня нету.

Не знаю, кем ты мнишь себя, может, самым милосердным и хрупким эфирным созданием, но тут по тебе боевая подруга убивается, скучает и выплакивает все слёзы (мне так кажется). Я старое пальто, которое ты отложила на самую верхнюю дальнюю полку в своём шкафу, выставив на первый ряд лёгкие платья и хрустальные туфельки. Но помни, что придут холода, зима, метели и снега. И ты полезешь за мной, надеясь, что я согрею, а я совсем прохудилось, меня моль поела, везде дыры. В том числе, и от сигарет твоих новых друзей, которые бесцеремонно заползали в твоё тёплое гнездышко и тушили об меня свои гадкие окурки. Лучше вынеси меня на улицу - авось кому понадоблюсь.
Помнишь, мы мечтали о странах и городах, мы сами были этими странами, бездомными и безродными. Просыпаемся в Париже, ты афроамериканка, а у меня соломенные волосы, мы слоняемся по лесам (леса в Париже), а потом идём к дому из красного кирпича со старой потертой дверью, ты её открываешь и мы заходим внутрь - дальше я просыпаюсь.
Я не знаю, видишь ли ты сейчас сны, потому что я их видеть перестала. И вообще мой мир рушится, и мне ни клей, ни скотч не поможет. Нужно что то более прочное. Гвозди и молотки. И ненужные доски. У тебя парочки, случайно, не найдётся?

дорогой друг. дорогой друг. дорогой. друг. д.р.у.г.
как мне надоело твердить себе, что все будет хорошо.
как мне надоело идти вперед, постоянно оглядываясь назад.
как мне надоело… быть все время одной?
это странное и спорное утверждение. что значит быть одной, ведь, по сути, меня окружают люди, которым я нужна, что ли. да, я им нужна. или это снова то, что я вечно бубню себе под нос, чтобы создать иллюзию, что все хорошо?
все отвратительно. хуже некуда. не-ку-да. такое чувство, что все, что мне нужно-рядом, стоит только руки протянуть, только они у меня кривые, вот незадача. потому что все, за что я судорожно ухватываюсь, рушится, падает, летит куда то все дальше, все ниже, ниже, ниже, ниже, ниже, ниже, ниже.
а чего ты хочешь? что тебе нужно?
вспоминаю все свои сны, с самого начала, с цыганского табора и теней, заканчивая огромной черной собакой и змеей. это ужасное наводнение. тень, вечно преследующую меня. все варианты своих смертей. бездомные страны. бедное мое больное подсознание. до чего же я порой тебя довожу, если ты выдаешь такие вот непонятные картинки?
.

иногда мне кажется, что ближе этого человека никого у меня нет. смотрю на этого 30-ти летнего мужчину, смотрю и не могу глаз оторвать, за все цепляюсь, стараюсь все сохранить в памяти, каждую родинку и морщинку. бледные холодные руки, светлая кожа, карие глаза. щетина. дедушкин нос. дедушкины глаза. дедушкин рот.
отдала бы много всего, чтобы просто провести несколько часов в его объятиях. а еще лучше - исчезнуть в них, раствориться в его руках, в теплом голосе, в его спокойствии и умиротворенности. порой, когда жизнь подкидывает непреодолимые трудности, единственное, чего я желаю - это вновь быть 9-ти летней пигалицей со светлыми волосами, сидеть в его питерской квартирке, пить чай и гладить кота, смотреть на все, впитывать все, считать звезды. помню, однажды нахлынули на меня эти воспоминания, я стояла на вокзале, перед электричкой "Москва-Петушки" и рыдала, потому что этого никогда не вернуть больше. если рай и существует, то, уверена, что это 2008 год, Финский залив, белые ночи и мягкий свет на обшарпанной кухоньке. и еще кровать в нише с золотистой занавеской.
если бы к моим ощущениям можно было нарисовать иллюстрацию, то это был бы тихий мост на туманном берегу, горячая вафля из печки, корочка буханки, теплая ароматная ночь, мягкие локоны, много темно-зеленого, верхушки сосен, снежинка, пойманная кончиком языка, горячая вода, когда приходишь домой с мороза и подставляешь замерзшие руки под кран, алкоголь, тонкой струйкой проходящий по всему нутру, горькая полынь.
это настолько реально, мне иногда кажется, что я могу даже ухватиться за эти воспоминания рукой. смогу разорвать эту сеть, которая разделяет мою жизнь на настоящее и сладкое прошлое, сладкое, как варенье из еловых шишек, как терпкий мед, как ароматная вишневая настойка. мне сложно не подчиняться этому течению, я позволяю себе по нему плыть.
вот этот человек пять минут назад подставлял мне свою колючую щеку для поцелуя, а сейчас он идет к своей женщине, и мне на секунду завидно, что это не я вместо нее. странные чувства к родственнику, не так ли?

Подумала: "Ну, дурочка, танцуй, пока в любимый свой омут с головой не улетела в очередной раз. А вообще, нужен тебе он, омут этот?"
Без минуты раздумий чётко ответила: "Ага, нужен. Ещё как нужен. Нужен как воздух чистый, как край земли, за который хватаешься при падении, как… Как не знаю что. Но нужен. Это - точно".
Говорю: "Хорошо. А что делать будешь, если в очередной раз небо рухнет? Цель то хорошая, стрелы крепкие, руки - слегка дрожащие, а что будет, если промахнешься?"
Отвечаю: "А если не промахнусь? Пора бы уже понять, что все эти "а что, если" - ни на что не годные выражения, хотя порой вполне устойчивые. Ты вроде оправдание железное находишь, а тебе и не стыдно за это. А что, если промахнусь? Это на что намек? А если эти небеса и рухнут, то придётся в очередной раз выстоять."
Думаю: "Как провернешь все это?"
Отвечаю: "А это, дорогой разум, не твоего ума дело."
Дорога блестит от дождя, превращаясь не то в шёлк, не то в бархат. В супермаркете встречаю преподавателя по специальности. В одной руке у меня зонт, в другой - пакет молока, вылитый Оле-Лукойе, только без второго зонтика. Утешать мне себя сказками всю ночь и весь день, ходить рассеянно, все путать, все ронять из рук на пол. Омут, так омут. Доброе утро, уважаемые любимые черти, я страсть как скучала, давайте выпьем чаю и заключим очередную безумную сделку.

я буду ныть, пока мне не надоест.

что же это было? начало чего-то нового? или попытка закрыть гештальт? ничего не понимаю.
что мне с тобой делать? нутро подсказывает: забывать. понимаешь, я нутром это чую. что мне будет лучше и легче, если я забуду. но я не могу. сегодня не смогла выбросить твое письмо. подержала его в руках, даже открывать не стала и перечитывать, просто подержала… и не смогла разорвать. то же самое с керамическим сердечком - я не могу его сломать. хотела кинуть на рельсы, хотела поджечь, но ничего из этого не сделала. болтается в кармане, и я вытягиваю то его, то пачку сигарет, то зажигалку.
я так хочу влюбиться, понимаешь. но только не в тебя. я в тебя не влюблена, нет. ты у меня болишь. как бы пафосно это не звучало - ты у меня болишь. я теперь в полной мере понимаю значение этого выражения.
тебе хорошо со мной. я же знаю, что тебе хорошо со мной. ты сморишь на меня не отрываясь, когда я что-то рассказываю. ты постоянно на меня смотришь, даже когда мне кажется, что нет. время от времени я ловлю на себе твои взгляды, а ты и не отводишь глаз. что же это, милый? это не любовь. не влюбленность. это какая-то болезнь. тупая, дурацкая болезнь. от которой так просто не отделаешься, а если и отделаешься, то захватишь с собой парочку осложнений. зачем мне все это, господи.

я хочу влюбиться, по настоящему влюбиться, чтобы никем не болеть. нет, болеть, но друг другом обоюдно. а не так, как сейчас.

господи. я хочу влюбиться. хочу вылечиться от тебя. уже год длится эта канитель, милый, целый год. как же я от этого устала.